— Ну, вот и спасибо мужи Рязанские, что без обиды, — ответил мужчина и поднял кружку. — Что ж, за урожай новый. Спасибо тебе Род-батюшка Великий, да тебе матушка Макошь спасибо, и простите нас, коли чем досадили.
Проговорив это, он приложился к кружке и стал пить большими глотками, со страстью, так, что березовица потекла по бороде, а оттуда струйками на рубаху.
— Фух! — громко выдохнул он, когда кружка опустела, и перевернув её вверх дном, встряхнул рукой.
— Ныне гуляй весь! — задорно вскрикнул он, но тут же добавил. — Да меру знай.
— Знаем! — ответили со смешком несколько голосов, и мужики дружно опрокинули стаканы.
Пить у Вечеслава желания особого не было, хотя с другой стороны, в свете случившихся с ним событий расслабиться не помешало бы. Он залпом опустошил стакан, и от неожиданности скривился. Вареный мёд был даже чуть покрепче, чем водка. Он быстро присел, и схватив ложку, принялся торопливо заедать. Агафья, осторожно дотронулась до его плеча, и когда Вечеслав повернул голову, подала ему ломоть хлеба.
— Кушайте новый хлебушек, — проговорила она, и Вечеслав взяв ломоть, огляделся по сторонам. Несколько женщин поднялись, и отламывая от лежащих на столе караваев небольшие кусочки, раздавали их тем, до кого могли дотянуться. Дальше ломтики делились пополам, и передавались соседям, так, чтобы никто не остался без своей доли. При этом, каждый не забывал поинтересоваться, с хлебом сидящие рядом с ним, или нет. Вечеслав разломал свой ломоть и бросил взгляд влево. У ведьмака уже был кусочек в руках, а у сидевшего за ним с радостным выражением на лице Добряша, не было. Вечеслав окликнул его, и когда тот повернулся, передал ему половину своего ломтя. Добряш широко улыбнулся, заблагодарил, и от этого простого действия на душе у Вечеслава стало по-детски легко. И он словно ребёнок, стал следить, что будут дальше делать другие, чтобы повторить. Но ничего сверхъестественного не произошло. Люди просто целовали кусочки, клали в рот и неспеша жевали. Но почему-то именно из-за простоты того, что происходило, родилось внутри какое-то хорошее ощущение, то ли общности людей друг с другом, то ли общности их с природой, а может и всё вместе. Поцеловав свой кусочек, Вечеслав закинул его в рот, и едва успел разжевать, как почувствовал осторожный тычок в спину. Он от удивления проглотил наполовину разжёванный хлеб и тут же обернулся.
Перед ним стоял вчерашний мальчишка, робко лупая большими глазёнками.
— А-а, Миколка, — Вечеслав невольно улыбнулся. — Чего тебе?
— Да я это, дядь. Я, дядь, чего хотел узнать-то, — он тяжело вздохнул и торопливо выпалил. — Обучи, дядь, драться как ты.
Вечеслав от неожиданности рассмеялся.
— Чего, дядь? — растерянно спросил Миколка, и лицо его резко погрустнело. — Не обучишь?
Вечеслав похлопал по плечу ведьмака, и когда тот обернулся, спросил:
— Так мы завтра ещё здесь будем?
— Угу, — кивнул ведьмак, и увидев мальчонку, подмигнул ему. — А ты чего тут, Микола, а? Держи ватрушку.
Он протянул пареньку ватрушку, подносы с которыми в последние минут пять расставляли по столам.
— Драться хочет научиться, — коротко объяснил Вечеслав, а Миколка отмахнувшись от ватрушки, подтверждающе кивнул.
— А зря. Вкусная ватрушка, — ведьмак откусил и спросил с набитым ртом. — А ты фто, хофефь науфифь?
— Ну а чего? — Вечеслав пожал плечами. — Жалко, что ли? — он посмотрел на паренька. — Где хата Добряша знаешь?
— Шутишь, дядь? — Миколка ещё шире распахнул глазёнки. — Я ж тута живу.
— А, ну да, — Вечеслав почесал лоб. — Ну, тогда что, приходи завтра утром, я покажу пару приёмчиков.
— Чего покажешь?
— Как бить правильно покажу, — Вечеслав цокнул языком. — Так понимаешь?
— А не обманешь, дядь? — Миколка внимательно заглянул Вечеславу в глаза.
— Не, не боись, — снова улыбнулся тот. — Не обману.
— Ну, стало быть — уговор, — проговорил парнишка с серьёзным видом, и развернувшись, стартанул в сторону группы своих сверстников, которые гонялись в салки у края площади.
— Надо было уговариваться на вечер, — сказал ведьмак, прожевав и проглотив откушенный кусок ватрушки.
— В смысле? — не понял Вечеслав.
— Да я Добряшу пообещал этой ночью татей покараулить. В лесу в смысле, где борти его. А то он плачется, спасу говорит нету уже, в третий раз обносят. Добряш, — позвал ведьмак, легонько ткнув того пальцем в бок, — Три раза говоришь обносили уже?
— Три, — закивал Добряш, обернувшись. — Я уж совсем без мёду остался. Община она, конечно, в беде не бросит, спомогнёт чем нужным, но у меня ж девки все, им и наряды новые хочется. А это уже излишки получается.
— Да нормально всё. Поможем, — ведьмак кивнул. — Я ж почему сегодня решил, — стал он объяснять Вечеславу. — Тати они как? Они помыслят, что после праздника никому до бортей делов не будет, а мы тут их как раз и подстережём. Дело верное выходит.
— Ну, в общем-то, да, — согласился Вечеслав.
— Тогда мы сейчас по одной ещё, умерших родичей помянем, как полагается, и пойдём, поспим до вечера, — обратился ведьмак к Добряшу.
— Я тоже с вами пойду. Показать же надо, где мои борти. Они ж, окаянные, к моим зачастили.
— Может кто из веси? — шёпотом предположил ведьмак, но Добряш тут же отмахнулся рукой.
— Да не, что ты, что ты. Всех уже обносили. Просто мои борти у края самого, потому к ним и частят.
— Ну, всё тогда, сговорились, — подвёл ведьмак итоговую черту. — Поминальную чарку пьём и айда высыпаться, чтоб татей не прозевать.
11
В хате Вечеслав первым делом вытащил меч из бревна крыши, пока ведьмак замешкался в сенях. Не хотелось ему, чтобы тот прошёлся насчёт его паранойи, да и стыдновато как-то стало, повредил крышу в чужом жилище. Не сильно правда, но от этого суть дела не менялась.
Прислонив меч к стене, Вечеслав плюхнулся на полати. От двух чарок медовухи в голове слегка шумело и по телу расплывалась приятная нега. Он потянулся и зевнул.
— Если сегодня татей изловим, — заговорил ведьмак, входя в комнату и садясь на вторые полати у противоположной от Вечеслава стены, — То считай с Добряшом по-хорошему в расчёте за гостипреимство. Да и весь в долгу не останется. Они ж, эти тати у всех борти обносят, значит, вся весь нам спасибо скажет, да может и бесплатно до Мурома докинут. Эт если общинные лодьи пойдут. А если только Карпыч собирается, то этот и векши не сбросит.
— А что, Карпыч этот отдельно как-то тут? — спросил Вечеслав, поворачиваясь на бок.
— Да я и сам не пойму чой-то чего за человек такой. Вроде из муромы, а там, хрен разберёшь. Как-то устроился он здесь непонятно. В обход общины с булгарами торгует, зерно им продаёт, в Муром тоже товар отдельно возит.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
